Курень имени Дерябкина: Как возрождается казачья культура в Каменском районе

В хуторе Хоботке возводится сооружение, которое – если уж подбирать к нему эпитеты – можно назвать самым казачьим куренем в мире. С точки зрения традиций, постройка не является классической формой куреня. Но что касается интерьерной начинки, внешней отделки дома и духа, царящего внутри и вокруг куреня, – это настоящая квинтэссенция  всего уклада жизни казаков.

Дизайнер подчеркнул вид казачьего жилища художественными украшениями. Оконные ставни выполнены в виде погон с военного мундира, верхние наличники – в виде фуражки, на фасаде дома красуется портрет казака верхом на боевом коне, а одна из стен посвящена той, без которой, как без сабли и верной кобылицы, не бывает истинного казака, – донской казачке. Глядя на все это, ни у кого не остается сомнений, что хозяин постройки – настоящий казак.

Про руки и головы

Знакомьтесь, создатель культурно-исторического микроцентра — Владимир Игнатьевич Дерябкин. Для большинства жителей Каменского района в представлении он не нуждается. Заслуженный артист России, известный во всем мире клоун-дрессировщик, создатель единственного в своем роде медвежьего театра миниатюр, друг и соратник «солнечного клоуна» О. Попова. В конце 1990-х годов Владимир Игнатьевич оставил цирк, и с тех пор, ежегодно наезжая в родные края, а сегодня переехав сюда на «пмж», с большим усердием вкладывает свои силы в обустройство малой родины.
Выразить некоторые свои идеи почетному хуторянину помог молодой мастер-прикладник из Каменского района Алексей Подгорный. Дерябкин придумал концепцию куреня и складывающегося вокруг него двора-комплекса, а Подгорный выполнил реализовал идею  в дереве, красках и – да простят его ревнители старины! – в поливиниле.

Дом Козьмы Крючкова

Казачий курень создавали не только эти двое, но и различные художники. Некогда здесь жил и работал известный каменский мастер Юрий Царев, одну из стен куреня расписала его жена, художница Татьяна Царева. Внутри висят картины ушедших маэстро красок и кистей, старинные открытки, — это делает дом в Хоботке еще и уникальной художественной галереей местного значения.
Однако, самый главный человек куреня, по словам Дерябкина, — это казак Козьма Крючков. Что это за личность? Козьма Фирсович Крючков – первый Георгиевский кавалер Первой мировой войны, в дореволюционной России он прослыл национальным героем, став символом победоносности российской армии. В 1914–1917 гг. бравый казак красовался на многих плакатах и листовках, папиросных пачках и почтовых открытках. Портреты и рисунки, изображающие его подвиг, печатали в газетах и журналах. А отличился казак в самые первые дни войны в бою с немецкими кавалеристами недалеко от польского городка Кальвария.
Ему, носителю духа и смысла истинного сына Тихого Дона, и посвящен дом в Хоботке. Для Дерябкина посвящать свое дело землякам стало хорошей традицией. Неподалеку от куреня высится еще один объект – смотровая башня в честь знаменитого каменского поэта Николая Туроверова. Помните стихи, звучащие в сериале Н. Михалкова «Русский выбор» и ставшие его лейтмотивом? «Уходили мы из Крыма среди дыма и огня, я с кормы все время мимо в своего стрелял коня». Крымский цикл Туроверова стал легендой русской эмигрантской поэзии. 

Мятный чай в медной кружке

Владимир Игнатьевич рассказывает краткую биографию куреня.
– В станице Гундоровской мне попался на глаза старый курень, его наличники очень уж напомнили казачьи фуражки. Мы решили воспроизвести это в Хоботке. И вот – появился курень.
Внешний вид куреня наполнен смыслом, стены расписаны в соответствии с течением жизни донского казака. Одна стена дает понять, что в доме мужик всегда хозяин, а хозяин — всегда мужик. Другая напоминает, что главное дело мужика — ратное. Еще одна уточняет смысл первой: да, в доме, конечно, казак — хозяин, но кто он был бы без своей лучшей половины, донской казачки? 
Внутреннее убранство дома — исключительно антиквариат! — выполнено с учетом донской жизни столетней давности. Здесь и столы, и стулья, и горки, и бюро, и кровати. Все эти предметы за долгие годы артистической деятельности и активного коллекционирования собрал сам хозяин дома. Все — функционально: за тульским самоваром можно попить чайку, под старинной лампой почитать свежую прессу, а на скрипучей казачьей кровати вытянуть ноги, взирая на раритетный пейзаж под потолком. В этом, кстати, и заключается конек куреня Дерябкина: де-юре – это музей, а де-факто – жилой дом со всеми раритетными красотами и удобствами. 

Цирк — временно, а музей — вечно

Что касается вообще музейной темы, то Владимир Дерябкин — как раз из тех людей, кто считает, что если специально не заниматься прошлым, то осознание своего «национального я» очень быстро уйдет из настоящего. Потому так важно сохранить старину в любом виде: в предметах, произведениях искусств, документах, фотографиях, во всем, что достойно внимания и коллекционирования. По Дерябкину, исторических музеев, консервирующих прошлое для ныне живущих поколений, не может быть много. А одна из почитательниц его творчества однажды сказала артисту слова, вдохновившие его на всю оставшуюся жизнь: «Цирк – временно, а музей – вечно».
К слову, филиалы музейного центра в Хоботке есть и в других местах нашей страны. Правда, про самое знаменитое детище Дерябкина, музей граммофонов и фонографов в Питере, так не скажешь. Скорее, каменская серия построек – это продолжение питерского музея. Ведь сначала обустраивался и становился знаменитым музей в Санкт-Петербурге, а лишь через ряд лет возникло казачье поместье в Хоботке.

Каменский сон питерских граммофонов 

Кстати, на заре своего творения, в середине девяностых, музей граммофонов задумывался не в Питере, а на Дону. Тогда Владимир Игнатьевич вел переговоры с городской и районной администрациями, чтобы начать в Хоботке строительство «казачьей деревни»., туда должно была войти и собрание граммофонов. Но в эпоху лихих девяностых что-то пошло не так, и вскоре коллекция пустила корни в Питере. На сегодня питерский музей граммофонов – одно из любимых мест так называемого туристического андеграунда, гостей города, любящих отклоняться от привычных туристических маршрутов. А недавно музей вошел в каталог лучших и самых оригинальных музеев России.
Владимир Игнатьевич часто говорит о том, что если бы нашлись заинтересованные лица, то он, не задумываясь, перевез бы фонды музея из северной столицы на родину. Однако чтобы сдвинуть воз, решение вопроса должно из разряда частных инициатив перекочевать в дела общественные. И сменит ли музей питерскую прописку на каменскую, это покажет время.