С ветерком на соломе, или Как каменский умелец стал самым эксклюзивным маэстро лозы в стране

Лоза в России больше, чем лоза. А в ложке — больший смысл, чем просто в ложке. Если бы это было не так, то в России на деревянных ложках не играли бы, мотоциклы бы из лозы не плели, а такого человека, как каменчанин Владимир Сударкин, в природе не было бы. Но он есть…

КАМЕНСК-ШАХТИНСКИЙ, Ростовская область, 28 апреля — «ПИК». Левши — так называют виртуозов тонкой работы, которые могут и блоху подковать, и кораблик в бутылке собрать, и амебе татуировку нанести.
Но изящная работа не ограничивается только нанотехнологиями. Проявляет она себя и в изделиях более крупного порядка — мебели, одежде, зданиях, автомобилях, городских улицах.
В этой связи наш земляк, мастер плетения из лозы Владимир Сударкин — один из ярких представителей данного сообщества. Есть в его творческой коллекции не просто обиходные предметы из лозы — торшеры, абажуры, женские сумочки. Но есть животные-шкафы, контрабасы-этажерки и мотоциклы-тумбочки. Есть и детские машины с полочками и подставками для цветов. А недавно вышел «из-под пера» автора автомобиль почти реальных размеров, который при надлежащей раскрутке мог бы прославиться не меньше, чем свежевыпущенная «вазовская» «Лада-Веста».

Лоза до Европы доведет

Как мастер дошел до жизни такой?
Владимир рассказывает:
— Всегда нравилось что-то мастерить — с юности любил чеканить, резьбой по дереву занимался, даже ковры ткал. А потом лозой увлекся. Учителей у меня не было. Первой вещью люстра была, но она, помню, не очень получилась. Затем, когда на рынке кое-что продалось, и я заработал первые пять рублей, понял: этим можно и семью кормить.
В лихие девяностые открыл мастер лозовую мануфактуру. Открыл, а через несколько лет закрыл. Нашлись недобросовестные конкуренты, которых, кстати, он же, Сударкин, и выпестовал.
— Пришел крупный заказ, — рассказывает наш герой. — А два работника украли все сырье и сами на стороне его выполнили. Естественно, они заработали, а для нас это было как  нож в спину.
Чтобы выправить ситуацию и продолжить дело, пришлось занимать деньги. Последние отыскались быстро, а вот крупные заказчики – нет. Ходили народные умельцы со своими изделиями на рынок, торговали, но мастеровитым людям такие базарные походы, что барьеры на беговой дорожке: работа стоит, творческий энтузиазм гаснет, материальное состояние такая розничная торговля не шибко поправляет. Купят за день пару корзинок, и на том вся торговля закончилась.
Одним словом, замаячили перед нашим героем новые дела и дороги. А для того чтобы долг вернуть, пришлось ехать ему за молочные реки, в кисельные берега — аж в далекую Испанию.

«Фуэрро» как средство накопления жизнестойкости

— Приехал как раз из Европы знакомый и посулил золотые горы. Езжай, мол, в Испанию, там за полгода разбогатеть можно. По 2000 евро в месяц будешь получать. Тем более у тебя, мол, талант есть. Я и поехал.
Но на деле все оказалось не так гладко: народных умельцев в Испании своих пруд пруди, а 2000 евро в месяц — обычная замануха для иностранных рабочих, которых европейская жизнь потихоньку преобразует в нелегалов. Вот тут-то и приходится нашему человеку воплощать на чужбине принцип: «И швец, и жнец, и на дуде игрец». Что с Владимиром и произошло.
Когда понял, что из лозы плести не получится, пошел ремонтировать квартиры, работать на стройке и батрачить на ферме. Были случаи, когда в руках не было ни гроша, а над головой — крыши. Но самое страшное — услышать от работодателя слово «Фуэрро!» (типа «Пошел вон!»). А такой расклад в жизни отечественных искателей богатств за границей — нередкий. Натерпелся народный умелец в Испании изрядно. Но выстоял. Без Божьей помощи, говорит, не обошлось.
— Сижу на улице, — как раз остался снова без работы. И тут кто-то говорит: «Владимир Александрович! Это вы?!» Смотрю и глазам не верю — мой ученик из Каменска! Как? В Испании? На другом конце Земли?! «Ну да, я!» — отвечаю. Отвел он меня к отцу, а у того в Испании строительная бригада была. Он меня к себе и устроил.
Завершал свою испанскую эпопею народный мастер на свиноферме — к тому моменту получилось и долг «отбить», и денег подзаработать, и кой-чего умного да интересного у испанцев выведать. Увидел он в магазине народных промыслов разных животных из лозы и понял, что лоза — великое дело: можно из нее не только утварь домашнюю сплести, но и вообще все. Так загорелся воплотить свои задумки в России. И засобирался, наконец, домой.

Повстречал мастер ремесло

Дома россиянин, на Европу посмотревший и себя в ней показавший, решил, что лозовым бизнесом он заниматься не будет. Зачем, когда на прилавках полно дешевого китайского ширпотреба? А вот стать первопроходцем в выпуске штучных товаров для ценителей народного ремесла — другое дело.
Попробовал — получилось. Пошли из его мастерской эксклюзивные стулья, кресла, люди, животные, музыкальные инструменты. Написали враз о нем газеты — от ваших покорных слуг до «Российской газеты». Поехал мастер по выставкам. И у многих лозоплетение, особенно касательно его оригинального сегмента, стало ассоциироваться с фамилией Сударкин.
Со временем выяснилось, что расчеты были верными: народ оценил фантазию мастера и надолго запомнил его слонов и мотоциклы из лозы. Да и с меркантильной точки зрения дело также оказалось выгодней: быстрее уходил как раз тот товар, в котором была выдумка, а не голая функциональность.

Фуга Сударкина для контрабаса без оркестра

О деле мастер говорит скупо: «Лучше показать». Рассказывает, как ходит в лес и заготавливает лозу — ветви вербы; как варит, чистит и обрабатывает сырье, как затем преобразует лозу в вещь согласно своей задумке. Он зачастую не знает, что будет с изделием после воплощения. Что-то находит покупателя, что-то дарится друзьям, а что-то становится экспонатом, а иногда и визитной карточкой многочисленных выставок и фестивалей. Последнюю монументальную вещь — автомобиль из лозы — автор подарил на фестивале народного творчества в Кабардинке. А на Дону мастер и его лозовая автомотопродукция стали уже почти местными достопримечательностями.
Очень любит умелец выставки народного творчества, на них Владимир — всегд званый гость.
— Я в поездках очень энергичным себя чувствую. Выставки — это драйв, люди не за покупками туда приезжают, а вещами восхищаться! Общение на высшем уровне происходит! А какие курьезы бывают. Один раз я в контрабас магнитофон спрятал, — музыка играет, я смычком вожу. Смешно получается, как будто играю. Семья одна идет. Напротив меня встали как вкопанные: «Как это у тебя получается?!» Жена, правда, потом, догадалась, — улыбаться стала. А муж еще полчаса стоял — как контрабас из лозы живую музыку мог играть?!

Испанский след

В дальних дорогах и в каменской мастерской Владимир часто вспоминает европейский вояж. Для него этот период — три в одном: школа жизни, дальнейший выбор занятия и пример культурной самоидентификации людей.
— Все-таки сильно у них народное производство налажено, — рассуждает мастер. — В каждом городе обязательно есть несколько магазинов народных товаров, в том числе с товарами из лозы. Ремесла в Испании веками развиваются — никто их не забывал, как у нас. И понимание вещи, конечно, иное: ручной труд — там в цене, поэтому, чем вещь грубее сделана, тем она ценнее.
Зато дома хорошо другое — здесь можно воплотить то, чего неискушенный глаз любителя лозы еще не видал. И по этой части Сударкину есть что предложить. Ждут своего воплощения новые марки автомобилей, мотоциклов и, очевидно, гаражей для них. Лежат в закутке будущие струны, гитары и смычки. Готовится к выпуску галерея животных.
Не остаются без внимания и пресловутые корзинки да сумочки. Без них, как без гамм в музыке, нет искусства плетения, — набивается рука, совершенствуется мастерство, рождаются подарки для друзей. Да и ценны они для уважаемого мастера, как своеобразная дань прошлому, — ведь начиналось все, как никак, когда-то именно с них.